Background Image

Информация
о работе первичной организации РОИА в
Государственном архиве Российской Федерации

в 2016 году
 
16-18 декабря состоялась поездка в Республику Беларусь. Архивисты познакомились с Минском, посетили его старую часть, Верхний город, осмотрели его соборы, ратушу и главные улицы, застроенные в середине прошлого века зданиями в стиле «сталинский ампир», полюбовались вечерней столицей, наряженной к новогодним праздникам и Рождеству.
   
В Музее материальной культуры Дудутки познакомились с белорусским народным бытом, а в многочисленных мастерских - с различными промыслами - гончарным, кузнечным, ткацким, плетением из соломки, хлебопечением, бортничеством и даже с самогоноварением. Далее был заповедник Беловежская пуща, где после посещения природно-краеведческого музея посмотрели в вольерах на зубров, косуль, оленей, кабанов, рысей, сов. И там же, в Беловежской пуще - к радости и ликованию детворы - неизменная резиденция белорусского Деда Мороза и Поляна сказок.

Незабываемыми остались экскурсия в Брест - в город и, конечно, мемориальный комплекс «Брестская крепость». На фоне мирного, сияющего предновогодней иллюминацией города, совсем иначе воспринимаются экспонаты музея, свидетельствующие о подвиге защитников Родины, и особенно сохранившаяся на одной из стен цитадели в районе Белостокских ворот надпись: «Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина»...
   
На следующий день состоялось знакомство с рядом небольших белорусских городков: Кобрин, Слоним, Коссово, где находятся музей Т. Костюшко и дворец Пусловских, Ружаны с родовым замком магнатов Сапегов. По пути в деревне Сынковичи была церковь-крепость святого Михаила Архангела, датированная ХV-XVI веками, а в Жировичах - Свято-Успенский мужской ставропигиальный монастырь Белорусской православной церкви, один из главных центров белорусского православия и крупнейших в стране архитектурных ансамблей XVII-XVIII веков.
  
Завершилась поездка в Белоруссию автобусной экскурсией по городу Барановичи.
 

21 ноября. О двух судьбах - хоть и не из первого ряда эмиграции, но ярких и отражающих многоцветье русского зарубежья, рассказал на своей очередной встрече с архивистами ассоциированный научный сотрудник Санкт-Петербургского Института российской истории РАН Михаил Никитич Толстой.

Отправной точкой этой истории стала случайная находка на чердаке Музея-архива русской истории в Сан-Франциско. На графическом портрете, несомненно, выполненным твердой профессиональной рукой, был изображен пожилой мужчина, всем обликом напоминающий священнослужителя. Подпись в углу - M. Werboff - ясно указывала на авторство хорошо известного на Западе русского художника Михаила Вербова. Но кто на портрете? И как бывает, помог случай. На глаза соавтору и коллеге Михаила Толстого по истории русской эмиграции Иву Франкьену попалась городская газета столицы Калифорнии Сакраменто. В небольшую заметку о Вербове была вверстана фотография, на которой был тот самый человек с портрета. Им оказался православный священник Александр Киселев.

Эти два имени по-своему знаковы для русской эмиграции. Похоже начинавшиеся их судьбы развела пропасть, расколовшая соотечественников с началом Великой Отечественной войны в 1941 году. Часть эмигрантов надеялась вернуться в Россию в обозе гитлеровской армии, готовая ради свержения большевиков пожертвовать миллионами русских людей, не на жизнь, а на смерть сопротивлявшихся вражескому нашествию. Киселев оказался именно на этой стороне. В его официальной биографии немало говорится о заботе, которую он проявлял о томящихся в фашистских лагерях советских военнопленных и «остовцев» - угнанных в рабство в Германию. Но в то же время весьма сдержанно и скороговоркой сообщается, как принимал активное участие в организации Русской освободительной армии генерала Власова, руководил духовенством вооружённых сил созданного гитлеровцами т.н. Комитета освобождения народов России (КОНР). Это он, отец Киселев, благословлял командира 1-й дивизии РОА Буняченко «на святое дело спасения Отчизны» когда тот в уже агонизирующем рейхе готовился отправиться на Одер, чтобы вместе с немцами попытаться сдержать победный натиск Красной армии.

Киселев был близок к Власову и называл того «достойнейшим русским человеком-патриотом». Недавно опубликованное Росархивом рассекреченное «дело Власова» по существу закрывает еще появляющиеся всякого рода дискуссии о мнимых «патриотизме» и «поиске третьего пути» генерала-предателя. Архивные документы убедительно свидетельствуют о политическом и моральном ничтожестве этого «достойнейшего человека» и постигшем его заслуженном возмездии.

Александр Киселев не был ни заблуждавшимся, ни по воле обстоятельств оказавшимся в строю власовцев. Надо быть очень наивным и простодушным, чтобы верить, что он, как и Власов, не знал: главной целью и страстью гитлеровцев был Lebensraum im Osten - лебенсраум, жизненное пространство на востоке, включавшее территорию России, ее порабощение и экономическую эксплуатацию. Это был его осознанный выбор - разделить с коллаборационистами их присягу Адольфу Гитлеру, стать сподвижником и одним из идеологов власовского движения.

Несильно изменил он этому выбору и в последующие годы. Этот выбор подвиг Киселева, перебравшегося после войны в США, в ряды активных противников советской власти, а по сути бойцов холодной войны. Будучи настоятелем двух православных храмов и фонда, занимавшегося собиранием русского культурного наследия, он вместе с тем ни на йоту не отступился от своих взглядов -  от своего антисоветизма и антикоммунизма, мечтая о свержении «богомерзкой власти» в России. Те же проповеди исходили от него в сане протопресвитера Русской православной церкви за границей (РПЦЗ) и основателя журнала «Русское возрождение», поддерживавшего диссидентов в Советском Союзе и всех, кто видел в СССР «империю зла».


Александр Киселев. Фото с сайта ricolor.org

По-иному сложился жизненный путь Вербова. Портретист, талантливый ученик Ильи Репина, блистательно освоивший реалистическую манеру письма, Михаил Вербов еще назывался художником королей, президентов и миллионеров. Он никогда не знал недостатка в заказах состоятельных людей. Ему позировали Фердинанд I, Густав V, Хуан Карлос, герцог Альба, Вандербильд, Индира и Раджив Ганди, Вселенский патриарх Афиноген. Тоже переехавший в Америку, он в годы Второй мировой войны по заказу жен и матерей морских пехотинцев создал сотню портретов солдат. К 200-летию независимости США нарисовал портреты членов Континентального конгресса, подписавших Декларацию независимости, за что получил премию президента Джеральда Форда. Его перу принадлежат портреты, хранящиеся во многих знаменитых музеях - нью-йоркском Метрополитен, Национальной галерее искусств в Вашингтоне, Прадо в Мадриде, Государственной Третьяковской галерее. Вербовым запечатлены Марк Алданов и Александр Керенский, Федор Шаляпин и Леонид Собинов, Константин Коровин и Эмиль Гилельс, Андре Моруа и Ингрид Бергман, многие другие деятели литературы и искусства, культуры. Он получил золотую медаль за портрет Ивана Бунина, был вице-президентом Лиги профессиональных художников Америки, директором Совета художественных организаций и делегатом Федерации искусств от штата Нью-Йорк, членом Академии искусств и наук в Риме и еще обладателем множества почетных званий и титулов.

В 1974 году Вербов разыскал свою младшую сестру и отправился к ней в Ташкент. Здесь в 1918 году, совсем молодым человеком, он был первым директором художественного музея, созданного из бывшей коллекции опального великого князя Константина Николаевича, находившегося в ссылке в Туркестане. Свое отношение к СССР, к своей исторической родине художник ясно выразил в работе, которую передал в дар ташкентскому музею изобразительных искусств, - авторское повторение портрета В.И. Ленина, сделанного им в 1922 году. Портрет этот не относится к ряду канонических, но тем не менее прекрасно выражает интеллектуальную мощь и энергию вождя. Более пятнадцати лет холст экспонировался в музее, пока современная «декоммунизация» в Узбекистане не спрятала его в запасники.

Позже Вербов еще дважды посетит город своей юности, последний раз в 1989-м по приглашению министерства культуры и общества дружбы и культурной связи с зарубежными странами. Нисколько не идеализируя тогдашнюю жизнь в Союзе и не касаясь политики, он в беседах высоко оценивал происшедшие за время его эмиграции перемены, особенно в сфере социальной политики, образования и культуры. «Накануне моего первого приезда в Москву, - говорил он, - меня сильно пугали провокациями КГБ и большими очередями. Слава Богу, никаких козней я не заметил, а вот первая очередь, увиденная мной, была очередью в Третьяковскую галерею».


Михаил Вербов. Фото с сайта nuz.uz

Фобии и предрассудки прошлого не коснулись этого человека. Он живо интересовался всем, что касалось России, был членом Конгресса русских американцев и такой же общественной организации - Палаты славы, учрежденной с целью увековечить вклад русских людей в американскую и мировую культуру. В 1995 году в представительстве Российской Федерации при ООН в Нью-Йорке состоялась его персональная выставка и в том же году Вербов был награжден российским орденом Дружбы.

И Киселев, и Вербов, почти ровесники неспокойного прошлого века, покинули Россию в первые послереволюционные годы. Им посчастливилось не разделить участь множества беженцев, в полной мере испытавших горький хлеб чужбины. Оба в эмиграции были состоявшимися, благополучными людьми. Разнило их отношение к исторической родине.

В лексиконе Вербова не было слова «патриот». У Киселева же «патриотизм» в проповедях и статьях присутствовал многократно. Но если для первого, никогда внешне не проявлявшего своих политических взглядов, родина была объектом не только постоянного интереса, но и с годами все более возраставших симпатий, то для второго Россия семь десятилетий оставалась обидевшей его злой мачехой; только после августа 1991 года он признал право на любовь и уважение к ней.

Михаил Александрович Вербов, не дожив до своего 100-летия нескольких месяцев, умер в Нью-Йорке и был похоронен там на русском кладбище в Ново-Дивеево. Киселев в 1991 году вернулся в Россию, выступал за вхождение РПЦЗ в юрисдикцию Московского патриархата, основал кружок имени преподобного Серафима Саровского. Жил в Донском монастыре, где и похоронен в 2001 году в возрасте 92 лет.

Судьбы русских эмигрантов, о которых поведал много лет занимающийся Русским зарубежьем Михаил Никитич Толстой, - и близкие, и далекие. Главное: в их жизни отражается история нашего Отечества, и при всех ее изломах и поворотах - поступательное движение вперед.

30 октября. Основные положения вероучений и различия главных мировых религий: православия, ислама, католицизма, протестантизма и иудаизма стали темой очередной экскурсии архивистов ГА РФ по Москве. Маршрут ее прошел по наиболее известным столичным храмам и молельным домам - мечети на Поклонной горе, построенной в память мусульман, погибших в годы Великой Отечественной войны, католического костёла Непорочного зачатия Девы Марии на Малой Грузинской улице и другим. Сильное впечатление произвел построенный в 2013 году храм Армяно-григорианской апостольской церкви на пересечении Олимпийского проспекта и Трифоновской улицы. Великолепное здание из привезённого из Армении красноватого анийского туфа украшено рельефами и фресками на сюжеты из истории этой страны. Очень интересно было познакомиться с Московской центральной церковью евангельских христиан-баптистов, расположенной в Трёхсвятительском переулке, и с основными различиями их вероучения от вероучений других христианских церквей. По соседству расположена построенная в XVII веке православная церковь Трёх святителей на Кулишках с замечательными внутренними росписями и иконостасом, красивым садиком. Экскурсия «Религия мира» завершилась посещением старейшей в Москве хоральной синагоги в Большом Спасогленищевском переулке и рассказом о некоторых особенностях иудейского вероучения и богослужения.
 
9 октября. Два важных знаковых места на исторической карте Подмосковья посетили в этот день архивисты ГА РФ - Воскресенский Ново-Иерусалиимский монастырь в городе Истре и разъезд Дубосеково близ деревни Нелидово. Они, разведенные тремя столетиями, тем не менее близки и дороги в памяти россиян, поскольку говорят о неодолимой духовности нашего народа, его несгибаемой воле и патриотизме, уверенности в торжестве правого дела.

Воскресенский Ново-Иерусалимский ставропигиальный мужской монастырь Русской православной церкви был основан патриархом Никоном в 1656 году. Замыслом его было воссоздание под Москвой комплекса образов святых мест Палестины, перенесение на русскую землю святынь, дорогих каждому православному. Окрестности будущей обители подверглись радикальной перепланировке, прежние названия изменили на новые, взятые из евангельских текстов: Сион. Елеонский холм, Фавор, Иордан, Вифания... Воскресенский собор, строившийся почти 30 лет, фактически был создан по образу и подобию храма Гроба Господня. Тогда же при Никоне на территории монастыря был возведёны и традиционные для русского зодчества деревянные сооружения.
 
http://p2.patriarchia.ru
Со временем монастырь стал одним из центров русского паломничества, но как и многие религиозные учреждения в ХХ в. пережил огромные потрясения и понес тяжелейшие утраты, наиболее трагичными из которых стали события 1941 года. Во время трехнедельной немецкой оккупации Истры музей был разграблен. При отступлении фашистских войск ансамбль монастыря был взорван, башня и колокольня монастыря разрушены, а собор значительно поврежден. Историков и архивистов, знакомых со многими последствиями гитлеровского нашествия в годы Отечественной войны, непросто удивить. Но все же масштаб разрушения российского памятника истории и культуры, руины, зафиксированные в фотографиях после изгнания захватчиков, впечатляют.

Все послевоенное время Новый Иерусалим усилиями государства и Русской православной церкви постепенно восстанавливался, в последние годы особенно энергично. Сегодня храм и другие сооружения комплекса уже сияют в своей едва ли не первозданной свежести. Реставрационные работы продолжаются и, по рассказу экскурсовода, должны завершиться к концу года.
 
https://static.life.ru
Святость этих подмосковных местностей подтверждали поздней осенью 1941 года воины Красной армии, в том числе знаменитая 316-я стрелковая дивизия генерал-майора Ивана Панфилова. Из архивных документов известно, что 16 ноября части вермахта перешли в наступление, рассчитывая наконец взять Москву. Четвертая рота 1075-го полка панфиловцев в течение двух недель занимала оборону на рубеже Нелидово - Дубосеково - Петелино. Советские солдаты дрались геройски: в первый же день боёв в окрестностях Дубосеково погибла вся рота - свыше сотни бойцов. Без артиллерии, раненые, контуженные, только с несколькими противотанковыми ружьями и бутылками с горючей смесью они отражали натиск немецких бронированных машин. В память этих героев, ценой своей жизни остановивших врага, ныне воздвигнут мемориал - десятиметровые фигуры, за спинами которых еще один сакральный центр России - ее столица. Там же, в деревне Нелидово, и братская могила павших воинов, и музей, экспозиция которого посвящена подвигу бойцов и командиров Панфиловской дивизии.
 
3 сентября. Весь день был посвящен экскурсии в Гocyдapcтвeнный мeмopиaльный иcтopикo-xyдoжecтвeнный и пpиpoдный мyзeй-зaпoвeдник B.Д. Пoлeнoвa - тaк нaзывaeтcя кpacивeйшaя ycaдьбa нa бepeгy Oки в oкpyжeнии cocнoвыx лecoв 3aoкcкoгo paйoнa Tyльcкoй oблacти. Архивисты узнали много нового о жизни и творчестве замечательного русского художника В.Д. Поленова. Так, почти вce здaния в имeнии и цepкoвь, pacпoлoжeннaя в coceднeм ceлe Бexoвo (между прочим, имеющая много общего с церковью в усадьбе Абрамцево), пocтpoeны пo eгo проектaм. Бoльшoй соснoвый пapк был тaкжe пocaжeн xyдoжникoм, вoзpacт дepeвьeв - бoлee cтa лeт. Этo кpacивoe мecтo xopoшo coxpaнилocь - здecь вce выглядит тaк жe, кaк пpи пpeжнeм xoзяинe.
 

Дом живописца, ставший музеем, тоже был построен по его же проекту, кстати, изначально замышлявшемуся не просто как жилище Поленова, но и как музей для окрестных жителей. Размещенная в нем интереснейшая экспозиция обстоятельно рассказывает об истории написания знаменитых полотен «Арест гугенотки», «Христос и грешница», «Московский дворик», «Бабушкин сад», библейской серии и целого ряда других произведений. Дом-музей знакомит посетителей и с художниками круга Поленова - И.Е. Репиным, И.И. Левитаном, В.М. Васнецовым, с абрамцевским кружком, повествует о дружеских связях с Саввой Мамонтовым. Небезынтересны оказались и рассказы о работе Поленова в Московском училище живописи, ваяния и зодчества и история дома-музея после Октябрьской революции.
 

19 - 21 августа состоялось путешествие сотрудников ГА РФ по маршруту Псков - Пушкинские Горы - Изборск - Печоры - Великий Новгород.
Один день был полностью посвящен посещению Государственного мемориального историко-литературного и природно-ландшафтного музея-заповедника А.С. Пушкина «Михайловское» и памятных пушкинских мест - имения Осиповых-Вульф Тригорское и Святых Гор, где у стен Свято-Успенского Святогорского монастыря находится могила великого русского поэта.
 

Второй день экскурсионной программы был посвящен осмотру достопримечательностей древнего русского города Пскова и его окрестностей. Псковский кремль - это настоящая жемчужина древнерусского зодчества. В этом же ряду памятник русским воинам и великому князю Александру Невскому на горе Соколиха, Покровский комплекс и храмы города. В тот же день состоялись экскурсии в Печоры - в Свято-Успенский Псково-Печорский мужской монастырь, а также в древний Изборск, где находится крепость на Журавьей горе.

Третий день путешествия был проведен в одном из древнейших городов России, столице российской государственности - Великом Новгороде. Маршрут проходил через Детинец, новгородский исторический музей, Ярославово дворище и торг. В Юрьевском монастыре удалось посмотреть Георгиевский собор XII века, а также архитектурный и природный заповедник деревянного зодчества «Витославицы».
 

6 августа была организована экскурсия в Государственный литературно-мемориальный музей-заповедник А.П. Чехова «Мелихово» а также в Талеж и усадьбу дворян Васильчиковых Лопасня-Зачатьевское в г. Чехове.

Было интересно познакомиться с местом, где А.П. Чехов жил и работал в 1892 - 1899 гг. Работал не только над литературными произведениями (именно здесь им была написана знаменитая пьеса «Чайка»), но и в качестве земского врача.

Большое впечатление на всех произвело посещение усадьбы Лопасня-Зачатьевское, где сплелись истории жизни представителей четырех российских дворянских родов - Васильчиковых, Ланских, Пушкиных и Гончаровых. Потомки Пушкина были здесь частыми и желанными гостями на протяжении многих десятилетий.
 
 
Сохранился усадебный дом середины XVIII века в силе барокко, с ампирным крыльцом 1827 года. К дому примыкает живописный ландшафтный парк со следами регулярной планировки, с семью каскадными прудами. Окна усадьбы открываются прямо в парк, и листва вековых деревьев приносит в залы прохладу и свежесть. Интерьеры дома, благодаря тщательно выполненным реставрационным работам, восстановлены такими, какими они были во второй половине XIX века. У близрасположенной церкви Зачатия Святой Анны XVII века находятся могилы некоторых потомков А.С. Пушкина, в том числе его сына А. А. Пушкина.

 

 
18 мая. В архиве Института российской истории РАН хранится немало документов и материалов, представляющих огромную историческую и научную ценность. В 54 фондах насчитывается до 80 тысяч единиц хранения, и одна из крупнейших тематических документальных коллекций - это материалы Комиссии по истории Великой Отечественной войны. Созданная в первые же недели гитлеровского нашествия и возглавляемая видным историком членом-корреспондентом АН СССР И.И. Минцем, комиссия была призвана создать героическую летопись начавшейся Отечественной войны. Важно, что документальная фиксация событий, причем в самый тяжелый период войны, была инициирована «снизу», самими историками, которые воспринимали эту работу как исполнение своего профессионального и патриотического долга, как важный вклад в предстоящую победу. Буквально по горячим следам боевых действий ее сотрудники собирали еще свежие факты и воспоминания участников сражений, чтобы сохранить для истории драму и подвиг советского народа.

О вкладе ученых-историков в сохранение исторической памяти о Великой Отечественной войне сделал доклад работникам ГА РФ научный сотрудник, заведующий архивом Института российской истории (ИРИ) РАН кандидат исторических наук Константин Дроздов. Собранные в 1941 - 1945 гг. документы, включая уникальный комплекс стенограмм бесед и интервью, долгое время оставались невостребованными. Сегодня, явившиеся миру, они дают представление об информационном богатстве этих источников и демонстрируют их возможности для выяснения спорных моментов и развенчания некоторых современных мифов о войне.

Константин Сергеевич обстоятельно рассказал о том, как работала комиссия, как дословно записывала нисколько не приукрашенные впечатления солдат и офицеров о своих нелегких ратных буднях защитников Отечества, о конкретных людях, ставших центральными героями около пяти тысяч сохраненных стенограмм. Одна из них, например, хранит повествование Самвела Матевосяна, участника обороны Брестской крепости, впоследствии ставшего Героем Советского Союза. Другая - секретаря Смоленского обкома ВКП(б) Дмитрия Попова о первых днях войны и организации отпора врагу. Там же рассказы сослуживцев о подвиге летчика Николая Гастелло, о кавалеристе генерале Льве Доваторе, о танкистах 2-го танкового корпуса и многих других - и знаменитых героях, и почти безвестных рядовых тружениках войны.

Особое место в сообщении заняли стенограммы бойцов 316-й (затем 8-й гвардейской) стрелковой дивизии генерала Ивана Панфилова, прославившейся в тяжёлых оборонительных боях на Волоколамском направлении. Константин Дроздов обстоятельно остановился на проблеме достоверности устных воспоминаний и их соотношении с имеющимися архивными документами. Так, историки, анализируя застенографированные рассказы участников боев, тщательно сравнивали их с имеющимися в архивах наградными листами, а также с рабочими записками писателя Александра Бека, когда тот на фронте собирал у воинов дивизии, в том числе у участников боя возле разъезда Дубосеково, материалы для своей будущей книги «Волоколамское шоссе». Изучен и довольно обширный круг разного рода военных донесений и других документов, так или иначе касающихся обороны Москвы. Вывод, сделанный историками, совершенно однозначен: сколько-нибудь серьезных искажений, а тем более фальсификаций относительно подвига панфиловцев, остановивших фашистские танки, нет.

Главное, что легло в основу известных публикаций журналистов «Красной звезды» о 28 героях, это реальные события, происходившие 16 ноября 1941 г. в районе Ширяево - Дубосеково, где ожесточенное сопротивление наступавшим немцам оказали бойцы, командиры и политработники 4-й и 5-й рот 1075 стрелкового полка. Подвиг был, и был не только 16 ноября, и героев было не только 28! И слова: «Велика Россия, а отступать некуда - позади Москва!», приписываемые политруку Василию Клочкову, стали девизом обороны столицы. Сохранились личные письма Клочкова жене, в которых он выражал свои чувства особой ответственности за Москву именно в таких выражениях. Примерно такие же призывы печатались в обращениях Панфилова к солдатам дивизии и в номерах дивизионной газеты.

Новые факты о том, как воевал политрук Василий Клочков, а также о том, как он погиб 16 ноября 1941 г. у разъезда Дубосеково, приведены в статье военного журналиста Евгения Кириченко «Политрук Клочков. Подвиг без ретуши», опубликованной в журнале «Родина» № 2 за 2016 г. Клочкову (посмертно) и еще двум комиссарам панфиловской дивизии - Петру Вихреву (тоже посмертно) и Малику Габдуллину было присвоено звание Героя Советского Союза.

История о подвиге панфиловцев, в стенограммах хранящаяся в научном архиве ИРИ РАН, свидетельствует и о том, что история как наука в 1941 - 1945 гг., как, впрочем, и во все времена, была и остается мощным орудием пропаганды. Образы прошлого актуализируются в массовом сознании через средства массовой информации, публичные выступления, фильмы, книги, школьные учебники. В этом отношении материалы Комиссии по истории Великой Отечественной войны убедительно показывают, сколь важную роль сыграли во время войны политработники и журналисты, среди которых было немало профессиональных историков, публицистов и других призванных в армию гуманитариев.

Константин Дроздов представил архивистам ГА РФ два недавно вышедших коллективных труда института - «Вклад историков в сохранение исторической памяти о Великой Отечественной войне. На материалах Комиссии по истории Великой Отечественной войны АН СССР, 1941-1945 гг.» и «Великая Отечественная - известная и неизвестная: историческая память и современность. Материалы международной научной конференции. Москва - Коломна, 6 - 8 мая 2015 г.». Первая монография - это единственное на сегодняшний день в отечественной историографии подробное исследование, посвященное истории создании, основным направлениям и результатам деятельности Комиссии по истории Великой Отечественной войны при АН СССР, которой руководил И.И. Минц. В книге на документальных источниках показано, как происходила запись интервью с командирами, политработниками и простыми солдатами, сражавшимися в Брестской крепости, под Москвой, на Курской дуге. Вторая книга содержит статьи ученых-историков из России, Китая, США, Республики Корея и Украины, посвященные экономике войны как фактору Победы, проблеме «человек, общество, война», освободительной миссии Красной Армии, исторической памяти о войне и вкладу историков в ее сохранение.

18 мая. Очередное собрание архивистов ГА РФ было посвящено празднику Победы. О советских женщинах - медицинских сестрах, воевавших и спасавших наших воинов в годы Великой Отечественной войны, известно немало. Но совсем немного мы знаем о тех же военных медсестрах, удостоенных международной профессиональной награды - медали Флоренс Найтингейл. Об их самоотверженном труде и жертвенности был рассказ историка Юлианы Ивановны Проскуровской, которая в течение длительного времени собирает материалы об участии российских сестер милосердия в войнах и вооруженных конфликтах в последние полтора века.
 


Как известно, одной из первых основательниц современного сестринского дела была англичанка Флоренс Найтингейл. Ей по праву принадлежит заслуга в перевороте общественного сознания и во взглядах на роль и место медицинской сестры в охране здоровья людей. Во время Крымской войны 1853 -1856 гг., когда стали известны факты о катастрофическом положении раненых в военных лазаретах, она, потомок богатых английских аристократов, собрала несколько женщин и организовала службу милосердия. Последовательно проводя в жизнь принципы санитарии и ухода за ранеными, Найтингейл едва ли не в двадцать раз снизила смертность раненых в госпиталях. Примечательно, что в это же время, в 1854 г., в Петербурге по инициативе великой княгини Елены Павловны была основана Крестовоздвиженская община сестер милосердия, которые первыми отправились в Крым. В ряду всемирно знаменитых подвижниц того времени стоит Даша Севастопольская (настоящее имя Дарья Лаврентьевна Михайлова) - одна из первых военных сестёр милосердия, героиня обороны Севастополя. «Русской Магдалиной» назвал ее великий русский хирург Николай Иванович Пирогов - за способность к самопожертвованию. Художник Франц Рубо запечатлел Дашу на своей знаменитой панораме: Даша у бруствера Малахова кургана даёт напиться из ведра двум русским солдатам.

«Любовь. Мужество. Честь» - эти слова с тех пор стали не только девизом сестринского общества России и других стран, но сутью участия женщины на войне.

В 1912 году Лигой Международного Красного Креста и Красного Полумесяца в честь Флоренс Найтингейл и таких же самоотверженных героинь была учреждена специальная медаль. Как говорится в положении о награде, ею отмечаются «дипломированные медсёстры и медбратья, добровольные санитары и санитарки, являющиеся членами национальных обществ Красного Креста и Красного Полумесяца или активно сотрудничающие с национальными обществами Красного Креста и Красного Полумесяца или с учреждениями, оказывающими медицинскую помощь».

После Крыма были русско-турецкая, русско-японская, первая мировая и гражданская войны и многие другие конфликты, в которых ярко проявились патриотические и нравственные качества русских женщин, находившихся рядом со своими сражающимися мужьями, братьями и отцами. С особенной силой эти свойства продемонстрировала Великая Отечественная война.

Юлиана Проскуровская рассказала о подвигах и судьбах нескольких медицинских сестер, ставших гордостью советского и российского профессионального сообщества. Одна из них Ирина Николаевна Левченко - Герой Советского Союза, ротный санинструктор 149-й стрелковой дивизии, кавалер трех орденов Красной Звезды и десяти медалей. Левченко стала первой советской женщиной, удостоенной медали имени Флоренс Найтингейл. Второй - Лидия Филипповна Савченко - ленинградская медсестра, командиром санитарного отряда, состоявшего из 38 девушек. На себе выносила раненых с поля боя, была ранена сама и оставалась в лазарете донором. Награждена многими орденами и медалями. Еще одна замечательная женщина - Зинаида Михайловна Туснолобова - Герой Советского Союза. За восемь месяцев пребывания на фронте она, старшина медицинской службы, вынесла с поля боя 123 раненых. В феврале 1043 г. была тяжело ранена, обморожена, сутки пролежала среди трупов. Вследствие обморожения лишилась рук и ног, но выжила всем смертям назло.

Всего за годы существования Советского Союза медалью имени Флоренс Найтингейл было награждено 46 женщин - медицинских сестёр, военных фельдшеров, санитарных инструкторов и других медицинских работников. Последними из них в 1989 г. были удостоена Анна Михайловна Дмитриенко и Нина Александровна Соколова (Якимович). Дмитриенко принимала участие в обороне Москвы, Ленинграда, в боях у Старой Руссы, на Курской дуге в должности санинструктора. За годы войны она вынесла с поля боя и оказала медицинскую помощь 200 раненым. Молодой фельдшер Нина Соколова работала фельдшером в одной из сельских больниц и взяла на себя всю ответственность за судьбу оставшихся в окружении врага раненых солдат, превратила больницу в подпольный госпиталь. Не хватало медикаментов, перевязочного материала, продуктов. Всё это приходилось доставать у населения, подвергаясь опасности быть разоблаченными...

Советские женщины, отмеченные наградой Международного Красного Креста - медалью Флоренс Найтингейл, - лишь единицы из наших героинь, удостоенных высоких государственных наград Родины и показавших в годы борьбы с фашизмом образцы мужества и милосердия. Память о них и благодарность народа будут жить вечно.
 
 

 19 апреля. Необычная встреча архивистов ГА РФ прошла с коллегой, собирателем эмигрантских архивов, кандидатом исторических наук Виктором Леонидовым. Главный библиограф Дома русского зарубежья имени А. Солженицына, когда-то начинавший свою деятельность в ЦГАОР, он разыскивает и возвращает в отечественную культуру имена ныне забытых эмигрантских поэтов и художников. Виктор Владимирович – составитель целого ряда книг поэтов русского зарубежья – Николая Туроверова, Раисы Блох, Владимира Смоленского, Ивана Савина и многих других, автор нескольких сот статей в средствах массовой информации о людях безвозвратно ушедшей эпохи.

Однако Леонидов интересен историкам не только рассказами о своих архивных поисках и находках, но и как бард, автор и исполнитель песен, не раз звучавших в эфире московских радиостанций и на телевидении. Тепло встреченный слушателями, Виктор Леонидов исполнил несколько произведений, отмеченных искренностью, гражданственностью и признаками подлинного таланта. Песни эти о том, чем он занимается повседневно, - о заграничной Русской Атлантиде, о жизни, судьбах и могилах наших соотечественников, рассеянных по всему свету, – в Галлиполи, Париже, Белграде, Касабланке, Брисбене, Харбине и еще в десятках и сотнях больших и малых городов.

Недавно историк-архивист, библиограф, поэт и композитор выпустил диск своих песен «О гибели страны единственной». 

9 апреля. Очередная экскурсия архивистов ГА РФ была посвящена подмосковным городам Дмитрову и Талдому, а также усадьбе Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина Спас-Угол… Всего несколько часов, и по рассказам гида в воображении как бы воссоздаются дороги, заставы и постоялые дворы XVIII – XIX веков. Множество сел, деревень, калейдоскоп географических названий памятных мест невольно вызывают ассоциации с героями и событиями истории Московского княжества и, конечно, в первую очередь с именем Юрия Долгорукого, основавшего на реке Яхроме город и назвавшего его в честь родившегося сына. По обычаям той эпохи мальчик получил и второе имя – Всеволод Большое Гнездо.

Кремль и сохранившиеся огромные защитные земляные валы свидетельствуют о непростой ратной истории города, не раз стоявшего на пути захватчиков, вплоть до Великой Отечественной войны. Не менее драматична и история Борисоглебского мужского монастыря, а также строительства в 1932 – 1937 гг. канала имени Москвы и неразрывно связанных с ними печально знаменитого Дмитлага.

Занимательно прошлое Талдома – села, впервые упоминаемого в летописях XVII в. Село прославилось изготовлением обуви. Когда-то здесь шили т.н. «кирпичи» — сапоги, в которых между подошвой и стелькой прокладывался слой глины. Затем производство обуви усовершенствовалось и отсюда на ярмарки, в том числе на одну из крупнейших в самом Талдоме, поставлялись бархатные и меховые сапоги.

Очень интересно было познакомиться с биографией Салтыкова-Щедрина, родившегося в селе Спас-Угол, а также с тем, как отразились эти места и его родные и близкие в произведениях великого русского сатирика. В этих местах сохранилась церковь Спаса конца XVIII в., в которой в настоящее время находится музей писателя. 

      

 29 марта. О судьбе одного из замечательных памятников русской культуры – дворце Разумовского на Гороховом поле и о его возрождении в нынешнее время рассказала на очередном заседании архивистов ГА РФ историк отечественной архитектуры, москвовед Юлиана Ивановна Проскуровская. Она же представила и недавно изданную свою книгу «Дворец на Гороховом поле».

Ныне это улица Казакова, дом 18. А когда-то в этих местах выращивали сладкий и сочный горох - незаменимые кушанье и десерт для царского стола, и в те же времена здесь проходила дорога в государевы резиденции Покровское и Рубцово. Потом на правом берегу Яузы появилась Немецкая слобода, где селились иностранцы, и дорога с годами превратилась в улицу, которую, не мудрствуя, назвали Гороховой. В первой половине XVII века здесь уже стояла деревянная усадьба датского купца Давида Бахарта, затем в ней обосновался новый владелец, родственник царицы Натальи Кирилловны Нарышкиной государственный канцлер Гаврила Головкин. Новый дом Головкиных был эффектно поставлен на крутом левом берегу Яузы рядом с мостом (ныне Салтыковский). У подножия склона в прудах сверкали фонтаны, на излучине реки стояла небольшая церковь Троицы. Усадебные постройки существовали здесь до конца XVIII в. 

 
Усадьба и построенный при ней храм не раз переживали сложную судьбу своих хозяев и их детей – горели и заново поднимались из пепла. Так, сын Головкина Михаил, будучи не столь искушенным в политических интригах, как отец, пал их жертвой в дворцовых интригах после вступления на престол дочери Петра Елизаветы. Родовую же усадьбу Головкиных на Гороховом поле императрица забрала в казну и пожаловала ее своему фавориту Алексею Григорьевичу Разумовскому вместе с графским титулом и большими земельными владениями.

В 1771 г. после смерти А.Г. Разумовского имение перешло к его младшему брату Кириллу. Новый владелец усадьбы был любимцем обеих императриц – Елизаветы и Екатерины II.  Его старший сын Алексей, названный в честь дяди, по отзывам современников, был гордыни непомерной, считал себя особой царских кровей. Попечитель Московского университета, министр просвещения, он участвовал в создании Царскосельского лицея и там же вместе с Гавриилом Державиным принимал знаменитый экзамен у юного Александра Пушкина.

Усадьбу Разумовский перестроил с размахом, сообразно представлениям о своем величии. Особняк в окружении прекрасного парка с прудами возводили, как было принято тогда в Москве, - главный дом позади большого парадного двора, а флигели фасадом на красную линию улицы. Вход стерегли каменные львы, охраняя дорогую мебель, картины, гобелены, бронзу, минералогический кабинет, библиотеку.

Дворец был построен в 1799 - 1807 гг. Авторство сначала приписывали Матвею Казакову, потом Адаму Менеласу. Есть версия, что проект изначально делал и Джакомо Кваренги. Однако отцом проекта более всего историки склонны считать одного из самых ярких и разносторонних представителей русского просвещения, архитектора, графика, поэта, музыканта Николая Александровича Львова. Во всяком случае, многие сохранившиеся чертежи проекта подписаны именно Львовым.

В 1827 г. в одном из усадебных флигелей жил Адам Мицкевич, сосланный в Россию за вольнодумство. Здесь его навещал Пушкин. В этих стенах бывали Петр Вяземский, Николай Карамзин, Василий Жуковский.

После смерти Алексея Кирилловича усадьба на Гороховом поле перешла к старшему сыну Петру, известному своим беспутством и расточительностью. Ради уплаты многочисленных долгов нового хозяина в 1828 г. ее продали. Богатые коллекции, бесценные книги, картины, фарфор уходили за бесценок или просто расхищались, пока усадьбу Разумовских не выкупил Опекунский совет под приют для детей, чьи родители умерли в холерную эпидемию.

Во второй половине ХIХ – начале ХХ вв. комплекс зданий неоднократно перестраивался с учетом размещаемых здесь учреждений. Так, в усадьбе в разные годы селились Александринское сиротское малолетнее отделение, фельдшерская школа, женская богадельня, учительская семинария, малолетнее отделение Николаевского сиротского института, «убежище государыни императрицы Марии Федоровны для заслуженных воспитательниц учреждений императрицы». Летом 1876 года в пансион на территории усадьбы поступил Александр Куприн, где пробовал писать свои первые стихи.

После революции во дворце разместились Институт физической культуры и различные спортивные организации, в конце 90-х – Российская академия художеств. С осени 2008 года в здании усадьбы располагается Министерство спорта, туризма и молодёжной политики Российской Федерации. 

 
Естественно, столь пестрая и далеко не бережная биография не могла не оставить печального следа на памятнике истории и культуры. Из руин усадьбу Разумовского начали поднимать в 2010 г., и сегодня, как рассказала Ю.И. Проскуровская, восстановительные работы уже завершаются. Господский дом, церковь, флигели, служебный корпус, парк, насколько это возможно, по сохранившимся в архивах рисункам и чертежам возвращаются в том виде, как задумывались архитекторами.
 

12 марта. Остафьево — новая территория, недавно вошедшая в состав Москвы. Здесь находится подмосковная усадьба видного поэта и литературного критика, друга Пушкина князя Петра Андреевича Вяземского и его потомков. Историкам ГА РФ представилась возможность новым взглядом увидеть сохранившийся при усадьбе чудесный парк, в котором не раз бывал Николай Михайлович Карамзин и писавший первые восемь томов «Истории Государства Российского». Имение не зря называли «Русским Парнасом». В этих местах гостили Александр Сергеевич Пушкин, Евгений Абрамович Баратынский, Николай Васильевич Гоголь, Михаил Петрович Погодин и другие ключевые фигуры золотого века русской литературы. О них сегодня напоминают несколько замечательных памятников, установленных в 1911 г. 

 

Расположенные неподалеку от Подольска другие усадьбы, Ивановское и Дубровицы – тоже знаковые для русской культуры. Так, Ивановское – имение Толстых-Закревских. Усадьба связана с именем Аграфены Фёдоровны Закревской — известной красавицы, предмета увлечения Пушкина, Вяземского, Баратынского. К ней, богатой графине, хозяйке роскошной усадьбы, съезжалась вся Москва. В главном доме усадьбы сохранился парадный зал пушкинского времени. 


Дубровицы – это память о сподвижнике Петра I Борисе Алексеевиче Голицыне, по отзывам современников, «человеке ума великого, а особливо остроты, но к делам неприлежной, понеже любил забавы, а особливо склонен был к питию. И оной есть первым, которой начал с офицерами и купцами-иноземцами обходиться. И по той своей склонности к иноземцам оных привел в откровенность ко двору и царское величество склонил к ним в милость». Ныне Дубровицы, ранее принадлежавшие Голицыным, больше ассоциируются с графом Матвеем Александровичем Дмитриевым-Мамоновым. Владение было подарено Екатериной II его отцу. Матвей Дмитриев-Мамонов слыл одним из богатейших людей своего времени, был генерал-майором, героем Отечественной войны 1812 г., награжденным за храбрость золотой саблей, масоном, поэтом, публицистом. Как человек вольных нравов, он водил дружбу с членами тайных обществ, был вызывающе неучтив с царскими сановниками. Назначенная правительством медицинская комиссия признала графа сумасшедшим и приняла решение об установлении над ним опеки. Однако, по мнению историков, Дмитриев-Мамонов был обыкновенным снобом и фрондёром, и потому власти опасались, что сочетание его денег, связей с заговорщиками из тайных обществ, и влияния на офицерство, будет достаточно, чтобы устроить мятеж. В Дубровицах сохранились дворец и уникальная по красоте, не имеющая аналогов на территории России, барочная церковь, построенная в 1699 году.

  
 

26 февраля. 119 лет назад - в июне 1897 года - состоялся официальный визит короля Сиама Рамы V Чулалонгкорна в Россию. Российский император Николай II встречал первого из сиамских правителей, посетивших нашу страну, не только как властителя независимого государства в Юго-Восточной Азии, но и прежде всего как давнего друга, с которым, еще будучи цесаревичем, установил теплые отношения во время своего первого и единственного кругосветного путешествия на крейсере «Память Азова». Именно в марте 1891 года, когда будущий царь сошел на берег Бангкока, где его торжественно встретил король Чулалонгкорн Великий, было положено начало российско-тайским дипломатическим и договорным отношениям.

Прощаясь, перед отъездом из России и благодаря за оказанные ему почести, король сказал, что прием, оказанный в свое время им русскому государю в Сиаме, был «не более как слабая тень того, как его самого встретили в России».

Возможно, именно в те дни между двумя монархами пролегла взаимная симпатия, которая в дальнейшем вылилась в интенсивную личную переписку по самым различным вопросам российско-тайских отношений.

О своем посещении Национальной библиотеки в Бангкоке, частью которой является государственный архив Таиланда, в том числе личный архив короля, сделал сообщение на очередном заседании первичной организации историков-архивистов ГА РФ ведущий специалист отдела изучения и публикации документов Владимир Лебедев. Здесь, в Национальной библиотеке, находятся подлинники писем Николая II властителям тогдашнего Сиама. Письма - ответы царя на соответствующие послания Чулалонгкорна, а потом и его преемника, хранящиеся в фондах ГА РФ, где, к сожалению, копий, адресованных королю, нет. Не исключено, например, что письма могут пролить свет на роль России в урегулировании франко-сиамского кризиса, длившегося более десяти лет и временами переходившего в прямое военное противостояние. Возможно, они касались и Британии, имевшей в этом регионе свои интересы и угрожавшей независимости Сиама.

Известно, что по договоренности монархов в результате визита 1897 года в 1898 году в Петербург приехал учиться сын Чулалонгкорна принц Чакрабон. Он проучился в России восемь лет, окончил Пажеский корпус, Академию Генерального штаба и получил звание полковника русской армии. Чакрабон и его товарищ по учебе Най Пум стали первыми сиамцами, изучившими русский язык и узнавшими русскую культуру. Принц Чакрабон женился на Екатерине Десницкой, легенды, связанные с их именами, запечатлены в художественной и в научно-популярной литературе.

Однако письма российского императора в Национальной библиотеке исследователям пока недоступны. По существующим в Таиланде законам, получить архивные материалы из королевского фонда можно, только пройдя сложную бюрократическую процедуру официальных обращений, включая российское и тайское министерства иностранных дел и администрацию короля. Поэтому четкое представление о существе обсуждаемых монархами вопросов можно увидеть, лишь полностью воссоздав их переписку и выявив другие документы, связанные с движением Российской империи в Азию на рубеже XIX - XX веков.

Между тем проблема эта весьма интересна и многообещающа, поскольку эпистолярное наследие последнего русского царя практически не изучено. Притом хорошо известно, что Николай II, помимо тайского короля, вел довольно активную личную переписку с греческим, германским, британским, сербским и другими монархами. К сожалению, отметил в своем выступлении Владимир Лебедев, большинство этих писем, находящихся в зарубежных архивах, все еще неизвестны исследователям. Поэтому, говоря о проблемах, связанных с выявлением документов в российских и зарубежных архивах, касающихся политической деятельности Николая, надо полагать, что введение их научный оборот, несомненно, может дать новый импульс в изучении международных отношений начала прошлого века и в канун Первой мировой войны, связей России с внешним миром.

Владимир Лебедев сообщил, что намерен продолжить поиск, в частности подготовить соответствующие предложения для обращений в государственные инстанции с тем, чтобы на официальном уровне получить разрешения на допуск в зарубежные архивы, скрывающие неизведанные страницы российской истории.

 

14 февраля. Москва в русской литературе - это всегда отдельная тема. Свое восхищение ею выражали писатели и поэты многих поколений. Тем же из представителей творческой интеллигенции, кому довелось родиться и жить в столице, Москва дарила ощущение первооткрывателя, который обязательно находил в ее облике что-то новое и неуловимое. С полным правом эту мысль можно отнести и к творчеству Бориса Пастернака (1890 - 1960), по московским вехам которого провел архивистов ГАРФ известный экскурсовод Л.М. Видгоф.

Будущий поэт появился на свет в доме на пересечении Оружейного переулка и 2-й Тверской-Ямской улицы, где поселились его родители после переезда из Одессы. Здесь, а затем на Мясницкой улице, в семье, где весь уклад жизни был пронизан любовью к русской культуре, прошли детство и отрочество. Здесь же в октябре 1905 года Борис попал под казачьи нагайки, когда столкнулся с толпой митингующих. Этот эпизод позже войдёт в книги Пастернака. Маршрут экскурсии прошел мимо дома-дворца чаеторговца Высоцкого в переулке Огородная Слобода (тогда он назывался Чудовым), дочери которого молодой Пастернак после окончания гимназии давал уроки и в которую был безнадежно влюблен. А вот место на Волхонке, где стояло крыло дома, в котором он, начиная с 1911 года, прожил последующую часть своей жизни. Москва - это и история других лирических переживаний поэта: отношения с первой женой Евгенией Лурье, второй брак с Зинаидой Нейгауз, полная драматизма близость с Ольгой Ивинской в доме в Потаповском переулке, где жила его муза.

Как известно, на 1920 - 1930-е годы приходится период официального советского признания творчества Бориса Пастернака. Тогда же он получил квартиру в престижном писательском доме в Лаврушинском переулке и дачу в Переделкино, где с перерывами жил до конца своих дней.

И, наконец, Театр киноактера на Поварской, 33, в котором в 1958 году проходило собрание Союза писателей с осуждением романа «Доктор Живаго». Собрание - Голгофа, на котором коллеги по писательскому цеху осудили Пастернака за «предательское поведение, поставившее его вне советской литературы и советского общества»...

В московские особняки
Врывается весна нахрапом.
Выпархивает моль за шкапом
И ползает по летним шляпам,
И прячут шубы в сундуки...

Самое главное, что извлекли историки-архивисты из прошедшей  экскурсии - почувствовать неразрывную связь творчества Бориса Пастернака, его полную драматизма жизнь и судьбу с Москвой, с живущими в нем близкими ему людьми.

...озаренная даль,
Как на сыплющееся пшено,
Из окрестностей Пресни
Летит на трехгорное солнце,
И купается в просе,
И просится на полотно...

 

 19 января. Сюжет, достойный захватывающего детектива, поведал архивистам ГА РФ сотрудник Музея русской культуры в Сан-Франциско (США) и ассоциированный научный сотрудник Санкт-Петербургского Института истории РАН Михаил Никитич Толстой. Потомок знаменитого советского писателя Алексея Николаевича Толстого, он занимается восстановлением памяти о наших соотечественниках, волей судьбы разбросанных по разным странам мира.

Исследуя биографию одного из самых загадочных музыкантов русского зарубежья, создателя и руководителя Русского симфонического хора Василия Кибальчича, жившего в Швейцарии в 1912-1919 гг., а позже в Америке, М.Н.Толстой  обнаружил ряд документов, касающихся некоторых незаслуженно забытых имен русского революционного движения начала ХХ века.

Шаг за шагом в архивах Санкт-Петербурга, Москвы, Архангельска, Праги, Лозанны, Сан-Франциско Толстой реконструировал биографии бывших народников, социал-демократов и эсеров, прошедших обыски, ссылку, полицейский надзор и оказавшихся в эмиграции в Швейцарии. Перед ученым как бы заново возникли образы Кибальчича, Панкеевых, Сахаровых, Каменева (Хальме), их порывы и разочарования, суровый быт ссыльнопоселенцев, любовь, скитания по заграницам.

М.Н.Толстого заинтересовали найденные в ГА РФ письма одного из деятелей РСДРП Михаила Львовича Гобермана, чья драматическая судьба еще полна загадок. Они адресованы Ирине Панкеевой, подруге Гобермана по революционному движению, подписаны именем Михаил, без фамилии, и отправлены заграницу из ссылки в Усть-Цильме. Считалось, что они написаны Михаилом Гоберманом.

Оказалось, что Михаил Гоберман в ссылке не был и в докладе доказано, что эти письма написаны другим революционером, тоже Михаилом, но рабочим-металлистом из Петрограда.

Соратник В.И. Ленина, участник московского вооруженного восстания, после 1917 года сотрудник Коминтерна, Михаил Гоберман в 30-е годы попал под каток ежовщины, 17 лет провел в лагерях и ссылке, был полностью реабилитирован. Каким образом чужие письма оказались в семейном архиве Гобермана? Исследования в архивах Швейцарии и Архангельска показали, что наиболее вероятным автором писем является Михаил Поликарпович Чернышев, большевик, будущий председатель горисполкома г. Перми, будущий профсоюзный деятель всесоюзного масштаба.

В работе рассказано о дружеских связях между семьями этих революционеров, их жизни заграницей и в России, а также о том, почему в разных документах содержатся противоречивые сведения, в том числе полученные от лица самих участников революционного движения.

Остается неизвестным почему Гоберман в своих послереволюционных анкетах скрывал знание иностранных языков, почему нет подробностей о его работе в Эстонии как сотрудника Коминтерна, почему он нигде не рассказывает о своей дочери, рожденной в Эстонии, и о ее исчезнувшей матери? Догадки и версии, считает Михаил Толстой, нуждаются в документальном подтверждении, и потому в поиск в архивах Москвы, Женевы, Таллина будет продолжаться.

Сообщение Михаила Никитича Толстого исключительно поучительно, как важно для архивистов последовательно изучать факты и события, сравнивать свидетельства, видеть их связь, находить объяснения имеющихся противоречий, восстанавливать истину и место наших героев на крутых поворотах российской истории.

 

image